На позапрошлой неделе мы с женой были в Торонто. Помимо прочего попали на обед в Depanneur. Это даже не ресторан, а частный клуб: небольшая кухня и столики на пару десятков человек. Хозяин, Лен Сенатер, бывший дизайнер, который наконец смог заняться любимым делом, приглашает интересных поваров на показательные обеды. Мы попали на обед, сделанный замечательной Шантал Вешембр: поваром, кулинарным историком и автором книги о французской кухне в Канаде с 1604 по 1758 год. Обед был посвящен прованской крестьянской кухне. Надо сказать, что крестьянская домашняя еда отличается от ресторанной, и обед был, возможно, чересчур аутентичным: это было вкусно, но не так изысканно, как ожидаешь от хорошего французского ресторана.
Представив гостью, хозяин ресторана взахлеб рассказывал о своем новом проекте: кухне для понаехавших. В Торонто довольно много семей сирийских беженцев. Они, особенно женщины, часто чувствуют себя лишними и ненужными. Лен предоставляет им свою кухню: они готовят сирийские блюда, которые он продает онлайн. Это бесприбыльная затея: все деньги, оставшиеся после покупки ингредиентов, Сенатер отдает поварам. Он подчеркивает, однако, что для беженок дело не в деньгах, а в том, что они чувствуют свою нужность.
Надо было видеть, как горели глаза Лена, когда он об этом рассказывал.
Как все-таки бывает замечательно оторваться на минуту от нашей действительности с Трампом и трампистами, с этой брызжущей злобой и рессентиментом, и оказаться среди нормальный людей с нормальными человеческими чувствами.
Вересаев в "Невыдуманных рассказах" пишет (VI-2):
Нашему госпиталю пришлось стоять однажды вдалеке от проезжих дорог, кругом пошаливали хунхузы, подвоз был затруднен. С неделю мы оставались без съестных припасов.
Под рукою было сколько угодно крупы китайских растений — чумизы и каоляна. Это — обычная, основная еда местных китайцев. Чумиза по виду несколько напоминает наше пшено, каолян — гречневую крупу. Мы стали варить суп и кашу из чумизы и каоляна.
И вот — странное дело! Мы, офицерский состав, если чумизную и каоляновую кашу вполне охотно, и даже не без удовольствия. Солдаты же побросали ложки после первой пробы и отказались есть. Сидели на одних сухарях, голодали, а есть отказывались. Уверяли, что от каоляна болит голова, а чумиза вызывает ломоту в ногах. Командир полка возмущался привередливостью и избалованностью солдат:
— Скажите пожалуйста, какие гастрономы! Мы едим — и ничего, а они морды воротят! Пусть поголодают. Захочется есть, сами запросят!
А может быть, именно потому они и не могли есть чумизы и каоляна, что... не были гастрономами. Чем более однообразную пищу употребляет человек, тем труднее ему переходить на новую пищу и приноравливать к ней свой вкус. Нам, едавшим и устрицы, и сыр рокфор, и рябчиков, и артишоки, и бананы, легче было приспособиться к новой пище, чем людям, привыкшим изо дня в день есть капустные щи и гречневую кашу.
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
timeasmymeasure