scholar_vit | Entries tagged with stalin

Во времена моего детства был анекдот. Человек долго плутает по городу, тщательно проверяя, что за ним нет "хвоста". Наконец он выходит на большой пустырь, посреди которого телефонная будка. Убедившись, что никого вокруг нет, человек заходит в будку, снимает трубку, кидает монету и набирает номер. "Алло, это КГБ?" Тут он ощущает снисходительное похлопывание по плечу. "Да, КГБ", — говорят ему сзади.

К этому анекдоту мы еще вернемся, но сейчас немного о другом.

По ссылке от e_mir посмотрел урок Быкова о "Мастере и Маргарите". В нем Быков говорит, что любое произведение литературы, затрагивающее власть, относится к одной из трех категорий. Оно либо "за власть", либо "против власти", либо оно есть послание этой власти. Быков отмечает любопытную закономерность: книги, отмеченные Сталинскими премиями, обычно относились к третьей категории. Это были послания Сталину, которые тот внимательно прочел. Быков полагает, что роман Булгакова тоже написан в этом жанре; только ставкой была не премия и почести, а выживание близкого Булгакову слоя "мастеров" [само слово не булгаковское; если верить Быкову, оно сознательно взято из словаря Сталина]. Я не знаю, прав ли Быков; я бы в копилку косвенных доказательств добавил историю про совет Булгакова Ахматовой.

В любом случае замечание Быкова очень интересно. Я подумал, что еще одно различие между Путиным и Сталиным состоит в том, что жанр "письма Путину" в современной российской литературе невозможен. Это, кстати, лишний раз доказывает Максим Юрьевич Соколов, многие годы пытающийся писать именно в этом жанре, — и выглядящий при этом достаточно нелепо. Такие послания неуместны, как неуместен звонок героя анекдота: что он может сказать КГБ?

Далеко не случайна фраза Путина о том, что о желании жителей Крыма быть аннексированными он узнал из секретных опросов. Казалось бы, официальная линия состоит в том, что крымчане обратились к России и Путину с просьбой о присоединении, но в рамках мифа о Путине такая последовательность событий невозможна. Путин должен заранее знать об этом желании, еще до того, как его осознали сами крымчане. Его связь с народом магическая. Кстати, сами "секретные опросы" тут тоже магические, как предметы-помощники в мифе и волшебной сказке. Точно так же важно, что "прямая линия" с Путиным построена на вопросах населения Путину. Знанием обладает Путин, а население этому знанию причащается. Сталину, как известно, рапортовали. Как и Брежневу, и Ленину ("товарищ Ленин, я вам докладываю"). У Путина — спрашивают. Как сказал бы Фуко, другое направление взгляда.

Это не очень похоже на сталинизм. Скорее это нечто муссолиниевское. Il Duce e Fondatore dell'Impero.

В NYRB интересная рецензия Джона Лукаша книги Роджера Мурхауза (Союз дьяволов: пакт Гитлера и Сталина, 1939–1941, Basic books, 2014, 382pp. $29.99). Кстати, название книги лучше передает суть продолжавшегося 22 месяца союза, чем традиционное "пакт Риббентропа-Молотова".

Три интересных наблюдения:

Часто говорят, что пакт не выполнил надежд Сталина. Однако не менее важно, что он не выполнил надежд Гитлера. Через девять дней после подписания пакта Гитлер напал на Польшу. Можно предполагать, что он надеялся, что подписание пакта заставит Британию и Францию отказаться от объявления в ответ войны Германии. Как известно, этого не произошло.
В декабре 1941 года министр иностранных дел Великобритании посетил Сталина. Немецкие войска были под Москвой; из Кремля была слышна канонада. Сталин сказал Идену: "Проблема Гитлера в том, что он не знает, когда остановиться". Иден ответил: "А разве кто-нибудь знает?" "Я знаю", — сказал Сталин.
В ноябре 1944 года Черчилль встретился с Де Голлем. Де Голль ругал американцев за то, что те позволили России захватить всю Восточную Европу. "Да, — ответил Черчилль, — сейчас Россия — это голодный волк. Но после еды приходит время переваривания пищи". Интересно, что Черчилль не записал этот диалог в своих мемуарах: он остался только в воспоминаниях Де Голля.

Из интересного эссе Де Лонга узнал о замечательном анекдоте.

Когда в конце 1950-х годов Поль-Анри Спаак был Генеральным Секретарем НАТО, кто-то предложил поставить памятник основателям тогдашних предшественников Евросоюза: Объединению угля и стали и Общему рынку. "Замечательная идея, - сказал Спаак. - Давайте поставим пятнадцатиметровую статую Иосифа Сталина в Брюсселе, чтобы напоминала нам, почему мы все здесь собрались".

Что-то мне кажется, что ни в Киеве, ни в Брюсселе памятника Владимиру Путину тоже не поставят. А жаль.

Current Music: https://www.youtube.com/watch?v=k2oJyu2IU70

У Сталина встречаются грубоватые высказывания. Тем не менее мне кажется, что шуточку Путина насчет бабушки, дедушки и половых органов он бы себе в разговоре с корреспондентами не позволил. Как-никак Сталин обучался (хоть и не сдал выпускных экзаменов) в Тбилисской духовной семинарии, а не в Ленинградском ордена Ленина и ордена Трудового Красного Знамени государственном университете имени А. А. Жданова.

Но мне также кажется, что если бы Сталин пошутил - пусть не так весомо, грубо и зримо, как Путин, - насчет курса рубля, то сотрудники соответствующих органов сделали бы все, чтобы его предсказание сбылось. Может, выбросили бы на рынок золотовалютные резервы, может, ограничили бы торги - ну или просто расстреливали бы тех, кто покупает или продает рубли дешевле 40.99 за доллар и находится в пределах досягаемости. В общем, что-нибудь героическое бы сотворили.

Видимо, без ГУЛАГа и закрытых границ настоящего послушания от сотрудников не добиться. Впрочем, не исключено, что Путин это тоже понимает.

При обсуждении новости о погибшем в Крыму сенаторе РФ, leonid_b заметил следующее:

Дело не в морали, а в более общих человеческих характеристиках. В степени освинения, что ли... Вернее, так: раньше, если человек так реагировал на гибель другого в результате несчастного случая, его точно считали либо свиньёй, либо совсем одуревшим от какого-то воздействия, внешнего или внутреннего. И одёргивали. Но сейчас это не так. Вполне приличные люди, по крайней мере с виду, могут на голубом глазу публично говорить, что им погибшего не жалко, и их никто ниоткуда не гонит ссаными тряпками. Нравы, как мы видим, сильно изменились.

Я в ответ привел историю про мою тещу, которая радовалась смерти Сталина и призывала радоваться друзей и родственников. Правда, Иосиф Виссарионович сдох не от несчастного случая, а от болезни - но мне кажется, что моя теща реагировала бы точно так же, ежели бы ему кирпич на голову упал. Так что Леонид Блехер тут не совсем прав: в данной области нравы не особенно изменились по крайней мере с 1953 года.

Это напомнило мне еще одну историю про Сталина и мою тещу. Кажется, я ее рассказывал уже, но можно и повторить. Так вот, после того, как объявили о смерти Сталина, траурные митинги проводили везде, в том числе и в школе, где работала будущая теща. Всех собрали в зале. И вдруг директор попросил подняться молоденькую учительницу - как вы уже догадались, именно ее. Зачем он вызвал на трибуну, да еще без подготовки, совсем зеленую девушку, - не могу сказать. А у нее, как я уже сказал, настроение было совсем не траурное.

Она поднялась на трибуну и хорошо поставленным преподавательским голосом сказала: "Наше горе велико. Оно настолько велико, что я не нахожу слов". И ушла обратно в зал.