scholar_vit

Я наконец прочитал книгу Паулина Исмара о рабах-госслужащих в древнегреческих демократиях. Я нашел в ней ответ на вопрос, куда девались дети государственных рабов: судя по всему, они получали гражданство. В текстах сохранились злобные нападки на тех из них, которые пошли в политику: дескать, твоего отца кнутом били, а ты на агоре речи толкаешь. Ответив на этот вопрос, книга ставит другой: непонятно, где и как обучали бухгалтеров, нотариусов, архивариусов и прочих образованных рабов. Видимо, были какие-то специальные школы, но о них мы почти ничего не знаем.

Книга содержит очень интересный взгляд на то, почему госслужащие у греков были рабами. Это происходило не потому, что греки низко ценили технические знания: по мнению автора, это происходило как раз потому, что они ценили их слишком высоко. Греки полагали, что демократия заключается в равном праве каждого гражданина на участие в управлении государством. Поэтому меритократия в современном понимании противоречит демократии. Меритократия заключается в том, что человек, обладающий специальными знаниями и умениями (технэ) претендует на особое право на управление государством (архэ). Осуществление этого права на деле означает оттеснение других граждан от управления. Греки, в отличие от нас, строго разделяли архэ и технэ: первое дано всем в равной мере, а второе нет. Поэтому судей греки назначали жребием, а вот специалиста, который ведал описью государственного имущества, избирали поднятием рук (кстати, голосование это называлось, естественно, хиротонией). И именно поэтому такой специалист был рабом: он должен был быть исключен из гражданского общества. Еще один пример, о котором я уже упоминал: докамастер, специалист по проверке монеты на рынке. Его решение было очень важным: если он признавал монету фальшивой, то она у торговца конфисковалась. С другой стороны, если он объявлял монету подлинной, то все обязаны были ее принимать под страхом конфискации имущества. Решение специалиста было окончательно и не подлежало обжалованию. Докамастер, получается, обладал огромной властью. И именно поэтому он не мог быть гражданином. Его начальник, выбранный по жребию магистрат, мог за плохую работу выпороть докамастера, — но он не мог отменить его решения. Магистрат был членом гражданского общества, а раб — нет. Точно так же в византийском обществе, с его борьбой семейных кланов, важную роль играл евнух, т.е. человек, исключенный из семейных отношений.

В комментариях messala изумляется греческим рабам-полицейским, разгоняющих бичом свободных граждан: в Риме такое было немыслимо. Как видно из сказанного, мысль Исмара состоит в том, что это происходило не потому, что греки ценили свободу меньше римлян. Наоборот, они ценили свободу и достоинство настолько высоко, что не могли позволить никакому человеку выполнять полицейские функции. Но так как эти функции необходимы, то греки их поручили не людям, точнее, тем, кого они не считали людьми. Они могли стерпеть удар бича от раба-"скифа", но не могли стерпеть его от свободного человека.

Христианство с его революционной мыслью о том, что все: и рабы, и свободные, — равны как люди (точнее, что все — рабы Божьи, и в этом равны), сделало такое рассуждение совершенно непонятным. Оно было очевидно для грека, но чуждо для нас.

Впрочем, не совсем. Я не согласен с Исмаром, когда он говорит, что в современном обществе "греческого" отношения к технэ совсем нет. Навскидку можно привести два контрпримера.

Первый — это подбор присяжных в суде. Я как-то рассказывал, как отвели кандидата в присяжные именно потому, что он обладал специальными знаниями в той области, которая рассматривалась на процессе, и мог оказать слишком большое влияние на других присяжных. По этой же причине юридическое образование обычно приводит к освобождению от участия в присяжных. Это именно "греческое" рассуждение: человек владеет технэ, и потому может оттеснить других граждан, носителей архэ.

Второй пример — это традиционная в Америке подчеркнутая аполитичность военных. Военнослужащие в США не могут заниматься публичной политикой под угрозой дисциплинарных мер вплоть до увольнения. Даже руководить Пентагоном человек в форме может только через семь лет после отставки (для генерала Маттиса пришлось принять специальное исключение через Конгресс, так как после его отставки прошло только три года). Это происходит, в частности, потому, что считается, что военные могут оказать слишком большое влияние на политику, и тем оттеснить других граждан.

Впрочем, оба эти примера относятся к англо-американским традициям, так что неудивительно, что француз Исмар их не рассматривает.

В третьей четверти прошлого столетия Верховный суд США неоднократно утверждал, что американцы обладают рядом прав, которые не указаны в Конституции явно, но следуют из её духа. Это повлияло на решения суда по многим вопросам: от абортов до межрасовых браков. Консервативная реакция на это облекла форму так называемого strict constructionism: узкого толкования конституции, без "выдумывания новых прав". Таким образом в сознании американцев "узкое толкование" обычно ассоциируется с консерваторами. Тем более интересен документ, приведенный в блоге Брэда ДеЛонга. Документ описывает решение Джеймса ДеЛонга, бывшего судьей в Огайо в 1850-х годах (видимо, фамилия судьи привлекла внимание блоггера: заметка носит подзаголовок "Юриспруденция по ДеЛонгу образца 1855 года").

В то время в одних штатах было рабство, в других нет. Рабовладельцам не нравилась идея, что раб может сбежать в "свободный штат", поэтому параграф 3 раздела 2 статьи 4 Конституции (отмененный уже после гражданской войны 13-й поправкой) гласил, что раб, сбежавший из одного штата в другой, должен быть выдан хозяину независимо от законов этого другого штата.

Дело, которое предстояло решить судье ДеЛонгу, было следующее. Некий мистер Грэхем вез двух черных мальчиков: Эноха, десяти лет и Льюиса, девяти лет, из Вирджинии в Кентукки по поручению их хозяев. Подъехав к реке, он обнаружил, что суда не ходят (верятно, из-за ледостава: дело было в декабре). Поэтому Грэхем, не спросив хозяев мальчиков, решил ехать поездом. Поезд шел по территории Огайо, где рабство было запрещено Конституцией штата. Из-за железнодорожной аварии Грэхем сошел с поезда, после чего мальчиков у него отобрали. Грэхем обратился в суд с требованием вернуть собственность согласно указанной выше статье Конституции США.

Судья отметил, что поскольку параграф 3 раздела 2 статьи 4 лишает человека его естественного права быть свободным, он должен истолковываться узко ("The 3d clause of the 2d section of the 4th article of the Constitution of the United States is the only authority for the restraint of a slave by his owner within this State, and being a provision denying a general right, must be strictly construed.") При строгом истолковании речь в параграфе идет о беглых рабах. Так как Энох и Льюис не были беглецами: их привез в штат Огайо агент их хозяев, - этот параграф к ним не относится. Тот факт, что агент действовал без прямого указания хозяев, не меняет дела: "если агент в чем-то нарушил данные иму инструкции, причинив вред хозяину, то это становится спором между ними, не имеющим значения для упомянутого параграфа".

По предложению адвоката от штата судья назначил мальчикам опекуна.