scholar_vit

Одной из характерных черт The New York Review of Books является то, что часто рецензии там интереснее книг, о которых они написаны. Статья о биографии Робера Оппенгеймера авторства Рея Монка в свежем выпуске NYRB, например написана Фрименом Дайсоном (Freeman Dyson. Opeenheimer: The Shape of Genius. NYRB, vol. LX, No. 13, pp. 18-19, 2013).

Дайсон, читая биографию Оппенгеймера, рассказывает о своих встречах с героем книги, с которым он был знаком много лет. Он пишет, что для Оппенгеймера главной трагедией было не знаменитое расследование, закончившееся потерей допуска и отстранением от ядерной программы, а то, что несмотря на многолетние усилия и несомненный талант, Оппенгеймеру (почти) не удалось сделать ничего соответствующего таланту в фундаментальной физике. "Сорок лет он вкладывал сердце и душу в мысли о глубоких научных проблемах. За единственным исключением описания коллапса массивных звезд в конце их эволюции, он не решил ни одну из них". Объяснение Дайсона сводится к замечательному немецкому слову Sitzfleisch (букв. мясо на седалище), которое, как утверждает Дайсон, не переводится на английский. "Он не мог сидеть достаточно долго, чтобы закончить сложное вычисление. Его расчеты всегда делались небрежно и были полны ошибок".

Интересно, что Sitzfleisch легко и разнообразно переводится на русский: как сниженным "каменная задница", так и литературным "усидчивость".

Статья очень хороша, но пересказывать её нет времени. Отмечу два интересных факта. Во-первых, сравнение Оппенгеймера с Харитоном, загадочный параллелизм между которыми был отмечен Холлоуэем: ровесники, оба выросли в ассимилированных еврейских семьях, знали по три языка, любили литературу и искусство, работали в Кэвендишской лаборатории (Харитон пришел туда как раз после ухода Оппенгеймера) оба руководили ядерной программой, у обоих были доверительные отношения с боссами - соответственно Гровсом и Берией. Однако, как отмечает Дайсон, Харитон не стал политически значимой фигурой, субъектом и объектом споров в обществе, как Оппенгеймер: эту роль сыграл близкий друг Харитона Андрей Сахаров. Во-вторых, как утверждает Дайсон, причиной скандала вокруг Оппенгеймера стала извечная борьба между армией и военно-воздушными силами США. Тогда шел спор о будущем ядерного оружия: ВВС хотели стратегических бомб и войны на массовое поражение, тогда как армия отстаивала тактическое ядерное оружие и войну в основном против солдат (а не населения) противника. Оппенгеймер был человеком армии; в частности, именно поэтому он был за тактические ядерные заряды и против термоядерной бомбы. В ходе борьбы за власть летчики сумели съесть Оппенгеймера.