Минута поэзии

Я встречал утверждение, что это стихтоворение — oдно из лучших в англоязычной поэзии 20 века. Оно было написано в 1919 году.

The Second Coming

William Butler Yeats

Turning and turning in the widening gyre
The falcon cannot hear the falconer;
Things fall apart; the centre cannot hold;
Mere anarchy is loosed upon the world,
The blood-dimmed tide is loosed, and everywhere
The ceremony of innocence is drowned;
The best lack all conviction, while the worst
Are full of passionate intensity.

Surely some revelation is at hand;
Surely the Second Coming is at hand.
The Second Coming! Hardly are those words out
When a vast image out of Spiritus Mundi
Troubles my sight: somewhere in sands of the desert
A shape with lion body and the head of a man,
A gaze blank and pitiless as the sun,
Is moving its slow thighs, while all about it
Reel shadows of the indignant desert birds.

The darkness drops again; but now I know
That twenty centuries of stony sleep
Were vexed to nightmare by a rocking cradle,
And what rough beast, its hour come round at last,
Slouches towards Bethlehem to be born?

Двиггинс и диабет

Прочел замечательную книгу Брюса Кеннетта об Уильяме Двиггинсе — одном из интереснейших американских мастеров типографского искусства 20 века. Среди деталей биографии, которых я раньше не знал, есть такая.

Двиггинс начинал как коммерческий художник и типограф, создавший массу рекламных публикаций. Его работы отличались хорошим вкусом и элегантностью. Однако вполне возможно, что он был бы забыт, как были забыты многие его коллеги, если бы не одно обстоятельство. В 1923 году у сорокатрехлетнего Двиггинса диагностировали тяжелый диабет. Двиггинс хорошо знал, что это такое: его отец умер молодым от диабета. Он понял, что ему остается несколько лет жизни. Двиггинс решил бросить рекламу и заняться тем, что его интересовало: книгами — даже если это означало полуголодное существование.

Двиггинс, однако, ошибся. В 1921 году Бантинг, Маклеод, Бест и Коллип открыли инсулин, и врач Двиггинса, Эллиот Джослин, начал лечить его новым экспериментальным лекарством.

Двиггинс прожил еще тридцать три года: он умер в 1956 году. За это время он иллюстрировал и спроектировал множество книг (на пике творчества он выпускал по двадцать четыре названия в год!), за которыми сейчас охотятся коллекционеры. Он создал несколько замечательных шрифтов. Он увлекся театром кукол и сумел сказать новое слово в этом древнем искусстве, изобретя сбалансированные марионетки, а его книга до сих пор читается мастерами-кукольниками. Он написал немало статей, эссе, рассказов и сказок.

Кстати говоря, голодать Двиггинсу не пришлось: его талант вскоре признали. Компания Мергенталер (выпускавшая линотипы) и издательство Нопфа одновременно платили ему зарплату как художественному консультанту — помимо гонораров за книги и шрифты. Ряд издательств готов был хорошо платить Двиггинсу за его работу. Что интересно, рынок рекламы после Великой Депрессии 1929 года существенно съежился, и многие художники потеряли заказы. Книжный рынок пострадал меньше: люди продолжали покупать книги, чтобы отвлечься от проблем.

У Двиггинса была долгая и счастливая жизнь — впрочем, омрачавшаяся плохой переносимостью инсулина: в те времена многие диабетики страдали от реакции на лекарство.