Отрывочные аргументы в одной дискуссии

Собственно, я уже говорил об этом раньше - неважно, можно и повторить.

Все эти этикетки "правое-левое", или там мнения о справедливости прогрессивного налога - они, конечно, что-то говорят, но это симптомы, признаки. Эмпирический факт состоит в том, что и мы, и они можем быстро отличить "своих" от "чужих". На уровне "обнюхивания", уже по нескольким фразам - ага, это свой - или наоборот. Поэтому полезно понять, где корень различия. Этот корень в философии, точнее - в отношении к жизни.

Вопрос на самом деле такой. Есть ли у человека неотъемлемое свойство, которое я, следуя Канту, буду называть достоинством - причем у каждого, включая и банкира, и бомжа с улицы, и клиента велфэра, и убийцу, и террориста? Такое, которое всегда у него просто в силу того факта, что он личность? И которое, в отличие от ценности, сравнивать с другим достоинством нельзя (опять отсылка к Канту)? Если мы полагаем, что есть, то многое становится очевидным. И Статья 1 Декларации прав человека. И медицинские дилеммы - можно ли при лечении рассматривать ценность человека (почку пересаживаем только VIP)? И вопрос о пытках. И т.д.

С другой стороны, если мы не считаем, что такое свойство есть, то для того, чтобы люди друг друга не ели, приходится изобретать разную казуистику - идея о выведении свободы из собственности на самого себя тут ещё не самая странная. Тогда Статья 1 оказывается пустыми словесами, а на вопросы о медицинских дилеммах и пытках ответы оказываются совсем другими.

Я согласен с тем, что изначально идея достоинства имеет религиозное происхождение. Достоинство есть следствие того, что человек создан "по образу Божию". Поэтому оскорбление человеческого достоинства есть оскорбление Бога - как в истории про римлянина, втоптавшего в грязь монету и осужденного за laesa maiestas. Тут важно, что ценность самой монеты не имеет значения: изображение императора есть и на медных, и на золотых деньгах. Интересно, что сейчас среди сторонников этого принципа много атеистов - но если я признаю себя наследником европейской культуры, то никуда не уйти от религиозной составляющей наследства. С другой стороны, среди противников этого принципа много людей, называющих себя религиозными - впрочем, мой личный опыт общения с ними показывает, что правильнее было бы им называть себя суеверными.

О феминизме

В понедельник я ехал на семинар в университет и слушал Fresh Air по NPR. Там было интересное интервью с Рэнди Эпштейн, автором книги "Заберите меня отсюда! История деторождения от райского сада до банка спермы". Одна из историй, рассказанных в ходе интервью, как мне кажется, хорошо иллюстрирует предыдущую запись.

Когда придумали делать общий наркоз во время родов, феминистки боролись за то, чтобы его применяли. "Мы заслуживаем того, чтобы не помнить подробности родов". Уже ближе к нашему времени они боролись за то, чтобы его не применяли: "Мы заслуживаем того, чтобы помнить все подробности". Какой-нибудь пошляк скажет, что эти женщины сами не знают, чего хотят. На самом деле, конечно, они хотят простой вещи: чтобы женщина сама решала, будет она рожать во сне или нет.

Кстати, в интервью было много интересного - я очень советую его послушать (ссылка выше). Например, как в викторианские времена доктора принимали роды. Так как было немыслимо, чтобы доктор-мужчина видел роженицу обнаженной, её накрывали простыней, врач засовывал под неё руки со щипцами и действовал вслепую. Или история про семейство врачей Чемберленов, которые изобрели щипцы, и столетие держали конструкцию в секрете, передававшемся от отца к сыну. Автор сухо комментирует, что это была обычная ситуация с "интеллектуальной собственностью", особенно медицинской, в то время.