Честертон, Киплинг, евреи и империя

[scholar_vit]

Обсуждая с prof_yura антисемитизм (или отсутствие оного) у Честертона, я привёл в качестве аргумента ссылку на статью в Википедии. В этой статье есть очень интересная цитата из Честертона. Он говорит, что готов видеть еврея хоть Лордом Верховным Судьёй или даже Архиепископом Кентерберийским. Но он хотел бы, чтобы по отношению к евреям был принят один указ: евреи должны носить восточную ("арабскую") одежду. Это, по словам Честертона, необходимо для того, чтобы англичанин помнил, кто перед ним - и чтобы евреи помнили, где они: в чужой стране. Я не буду говорить про звёзды на одежде: Честертон писал это в 1920 году. Он ещё успел дожить до Гитлера и ужаснуться. Я сейчас о другом. Еврей для Честертона - принципиально Чужой, и он не видит для него естественного места в столь любезной его сердцу Ye Olde Merrie Englande. Что, кстати, исторически неверно: евреи пришли в Англию вместе с Вильгельмом Завоевателем, т.е. они не менее традиционны, чем Тауэр, Оксфорд и Кембридж - и куда более традиционны, чем такие нововведения, как английский чай в пять часов и смена караула у Букингемского дворца.

Это интересно сопоставить с отношением к английским евреям современника Честертона: Киплинга. В замечательной книге Puck of Pook's Hill есть эпизод о принятии Великой Хартии. Герой этого эпизода - Кадмиэль - еврей. Подкупом и интригами он добивается расширения текста Великой Хартии: она оказывается документом о всеобщих правах:

'So it was I, not Elias,' he went on quietly, 'that made terms with Langton touching the fortieth of the New Laws.'

'What terms?' said Puck quickly. 'The Fortieth of the Great Charter says: "To none will we sell, refuse, or delay right or justice."'

'True, but the Barons had written first: To no free man. It cost me two hundred broad pieces of gold to change those narrow words.'

Далее в книге Кадмиэль рискует жизнью для того, чтобы лишить короля выбора и заставить подписать Хартию.

Для Киплинга Великая Хартия - не просто документ. Это одно из оснований его гордости. Это то, что делает Британию - Британией. Нельзя себе представить бОльшего противоречия концепции Честертона (еврей - Чужой, и навсегда останется Чужим), чем этот эпизод у Киплинга, где история основного британского документа переплетена с историей еврейского племени.

На мой взгляд, причина такого различия очевидна. Киплинг был империалистом. Империя не может позволить себе объявить хоть какой-то из населяющих её народов - чужим. А вот Честертон был националистом. Национализм и империализм - понятия не просто разные, но противоположные.

Comments

[(Anonymous)]

"брат" - cousin, двоюродный брат

[lestp.livejournal.com]

эти взгляды братья не могли не разделять

Big deal, cousins. My cousin thinks Rush Limbaugh is a genius.

[emdrone.livejournal.com]

Maybe, but the fact that most of the British aristocracy of the time thought along those lines cannot be dismissed.

English aristocracy was afraid of Jewish bolshevism, considered 1924 elections (that brought Labour into power) extremely alarming and a direct threat to the position of their class (in which they proved absolutely right when after WWII Britain lost its Empire and aristocracy its status), and for this reason most of them were proponents of implementing some of the colonial methods of suppression and rule back at home, in the Metropoly itself.
Basically, the British form of fascism was nothing more than a slightly more radical form of the traditional British conservatism with its rhetoric of "master rase" and all familiar Kipling catchphrases.

Churchill's pro-war politics was purchased, literally, for money, and when after mismanaging public opinion at the moment of Nazi occupation of Chekhoslovakia Chamberlain had to go, Churchill was appointed (from the same party, by the way) to conduct the war.
Being from the same class, he knew exactly the true reasons of British sympathies towards Nazism, their affinities (Germans used British colonial rule as their inspiration, as a matter of fact), and so had to arrest and incarcerate until almost 2000 top pro-German British conservatives until the end of the war.

You can read more on the secret British-German plans for geopolitical division of spheres of influence in the latest posting in my LJ.