![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
scholar_vit) wrote2015-09-01 06:39 pm
Дмитрий Быков, СССР и модерн
Занимаясь бухгалтерскими делами (проверяя счета, подсчитывая доходы и расходы и так далее), я люблю что-нибудь слушать или смотреть в фоновом режиме. Вчера я поставил лекцию Быкова об СССР - и вскоре бросил бухгалтерию и стал слушать внимательно. Мне хотелось понять, действительно ли автор, которого я считал эрудитом, настолько невежественен, или это такой тонкий троллинг. В пользу второго предположения говорили нарочитые ошибки автора: ну не может Быков не знать разницы между "релевантный" и "релятивистский" или относить явного постмодерниста Варлама Шаламова к модернизму. Против него - то, что аудитория состояла из вчерашних школьников, а соблазнять малых сих еще Христос не советовал.
Но самое большое удивление вызвал у меня основной тезис автора: о том, что СССР был государством модерна поскольку (1) его идеология основывалась на модернистской теории (марксизм!) и (2) некоторые его мероприятия были модернизационными. С тем же успехом можно сказать, что иезуитское государство в Парагвае основывалось на любви, поскольку (1) отцы-иезуиты были христианами, а Христос проповедовал любовь и (2) озабоченные низкой рождаемостью индейцев отцы-иезуиты предписывали женатым парам регулярно заниматься любовью по сигналу церковного колокола.
На самом деле СССР был эклектичным (как теперь принято говорить, гибридным) государством. Начавшись действительно как модернистский проект - отсюда Родченко, Лисицкий, Бурлюк, Татлин, Мейерхольд, Маяковский и так далее как лицо молодого СССР, - он пережил победу антимодернистской реакции и полную смену мышления (см. по этому поводу замечательную книгу Владимира Паперного "Культура Два"). В зрелой советской эстетике Маяковский, объявленный по прихоти вождя "лучшим, величайшим поэтом нашей советской эпохи", торчал как больной зуб.
В советском сплаве модерна и реакции -- модерна больше было в официальной идеологии, а реакции - в практике и эстетике. Собственно, основная экономическая идея СССР основывалась на возрождении крепостного права в деревне и демидовских заводов в городе - мысль совершенно реакционная. Более того, если говорить об идеологии, то, выражаясь марксистской терминологией, базис потихоньку переделывал надстройку. Возьмем характерную деталь. Быков замечательно говорит о презрении к механическому, нетворческому труду как характерной черте модерна ("мы автоматизируем все рутинные работы, так как человек, который звучит гордо, должен стихи писать, а не кирпичи таскать!"). Почему-то автор не анализирует с этой точки зрения советский официоз с тридцатые по восьмидесятые годы - а он воспевал именно нетворческий труд.
Быков говорит о том, что характерная антимодернистская черта - это идеализация прошлого. Это верно, и именно поэтому проект возрождения СССР есть проект принципиально реакционный, антимодернистский. Возвратиться в "Понедельник начинается в субботу" нельзя потому, что "Понедельник" весь про движение вперед, а не назад. Не зря последняя глава книги говорит, что "положение ... [движущегося в прошлое контрамота] ужасно". Поэтому возвращение означает возвращение в "Сказку о тройке".
Обратимся к примеру. Юрий Львов рассказывает, как в московских женских консультациях беременным дают типографским способом отпечатанные советы типа "Умение женщины быть второй - это самая большая ценность в ней для мужчины", "Всякий муж желает быть главой семьи, потому что это его предназначение от Бога", "Мужчина не выносит контроля со стороны жены - главу нельзя контролировать! Попробуйте контролировать президента страны, много ли он сможет сделать для страны?". Автор справедливо возводит эти советы не только к "Домострою" но и к книге "Домоводство", изданной в СССР в 1960-е, где жене советовали встречать мужа в чистом фартуке и молчать, пока он ужинает. Однако он полагает, что эти советы "на тот момент выглядели глупым атавизмом: патриархальные устои давно были разрушены советской властью". На самом деле все было сложнее: Советская власть и разрушала эти устои (в одном), и укрепляла их (в другом). В итоге "освобожденная женщина" должна была в дневное время стоять у станка (модерн!), а вечером обслуживать мужчину (устои!). Описание СССР как государства модерна делает появление и книги "Домоводство", и современных "советов" непонятным - а между тем и то, и другое естественно. И так же естественно то, что возрождение СССР будет не про "освобожденную женщину Востока", а про то, что нельзя "контролировать" ни мужа, ни президента.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
Page 3 of 5